Милостивый Государь Г. Редактор! Не откажите дать место в вашей газете этому письму. В № 5 "Старого Нарвск. Листка“ помещен отчет о Нарвской больнице Комитета Русских Эмигрантов, в которой, между прочим, восхваляются "труды “ сестры милосердия Т. А. Сидоренко. Эта не та ли сестра, которая сделала подкожное вспрыскивание грязным, валявшимся на окне, шприцем эмигранту Жуковскому и который, будто бы вследствие этого, умер от заражения крови? Эта не та ли сестра, которая после тифа накормила селедкой девочку Пашу Смирнову, вскоре скончавшуюся, которой, во время бреда, сестра затыкала рот кляпом, чтоб она криками не беспокоила её "гостей"? Эта не та ли сестра, о скандальном поведении которой говориТ весь город и при которой одежда больных кишит вшами, а с ложек больные, прежде чем есть, отскабливают грязь ножом? Если эта та самая, то следовало бы не хвалить, а расследовать все случаи её преступной небрежности и грубого и дерзкого обращения с больными и больничной прислугой и очистить эмигрантскую больницу от особы, которая своим поведением позорить столь полезное учреждение.
А. Петров
Прим. редакции: Вышеприведенное письмо г. А. Петрова помещается исключительно в видах беспристрастности, отнюдь не выражая нашего мнения по затронутому вопросу.
В редактируемой Вами газете „Старый Нарвский Листок", от 23-го января с. г. № 8 (52), напечатано письмо некоего г. Петрова, содержащее ряд ложных и порочащих меня сведений. Не считая возможным входить в какую-либо полемику в печати с г. Петровым, я обращаюсь к суду для восстановления истины и реабилитации моего доброго имени и привлекаю г. Петрова к ответственности за клевету в печати. Одновременно с сим я прошу Комитет Русских Эмигрантов назначить с своей стороны расследование всех сообщенных фактов и результат расследования сообщить в печать. Примите уверение г. Редактор.
СНЛ № 14 от 06.02.1926 Ещё о эмигрантской больнице. Письмо в редакцию.
Ропот больных и неимущих эмигрантов, вынужденных обращаться за помощью в больницу или за обедами, не умолкает. Больным нередко выдается черствый хлеб и всегда дается снятое молоко: сливки с молока и яйца идут для личного потребления немилосердной сестры Сидоренко; обеды, как больничному персоналу, так и на сторону, отпускаются неряшливо (с папироской во рту и грязными руками), а некоторым до издевательства мало; между тем остатки от обеда продаются по 15 марок ведро сестрой. Затем, ни для кого не тайна, что сестра Сидоренко также злоупотребляет более сильными наркотическими, вследствие чего тяжелые больные во время критических падений температуры или коллапса остаются без призора, на попытки же потревожить сестру в неурочное для неё время следует энергическое "убирайтесь к чёрту!“ О конкретных случаях, иногда довольно криминального характера, пока умолчим, щадя учреждение и в ожидании, что Комитет прекратит, наконец, самодержавную деятельность г. Сидоренко, или эмигрантам самим нужно принять меры, чтоб удалить эту вредную особу из стен их больницы?
СНЛ № 41 от 17.04.1926 Закрытие Эмигрантской больницы.
В среду, 14 апреля, комитетом русских эмигрантов объявлено служащим эмигрантской больницы, помещающейся на Вирской ул. 1, что 1 мая им будет произведён расчет. С 1-го мая эмигрантская больница преобразовывается в лазарет для учащихся Нарвских Русских Эмигрантских курсов и приюта комитета, с приёмом амбулаторных больных на прежних основаниях. Медицинский персонал, состоящей из врачей Горского, Богданова и фельдшера Яшина, остается прежний.
Такое впечатление, что автор статьи не знает, где в городе находится больница. "Осенью 1922 г. больница была переведена в д. Крейцера по Вирской ул. (Eha t.) 14, где она и располагается по настоящее время" Виру 14 - Спасо-Преображенский собор Угол Виру и Эха 14 - дом с эркером Угол Виру 1 и Вестервалли - дом Крейцера, где до 1917 была типография Пихлакаса.
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
