Фотоальбом

ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЛИСТОК № 148 от 01.08.1879
ИЗ ДАЧНЫХ МЕСТ. 
Шмецко: Положение местечка и его возникновение.—Развитие дачной жизни.—Гуляющий тайный советник н купающийся священник и происшедший от этого скандал. 

      Шмецко. В числе прибрежных местностей Финского залива, как дачное местечко с морскими купаньями, Шмецко занимает не последнее место. Он находится на берегу Финского залива, между Меррикюлем и Гунгербургом: лес на версту с небольшим отделяет его от другого дачного уголка—Меррикюля; что касается до Гунгербурга, вновь созданного дачного приюта, то Шмецко от центра последнего находится верстах в двух.
      Само по себе местечко Шмецко представляет узкую полосу морского берега, причем с севера является границею море, а с юга дорога, отделяющая местечко, как нарвское городское имение, от мызы Германсберга, принадлежащей барону Арпсгофену.
      Нечего и говорить, что холмистая песчаная местность Шмецко покрыта сосновым и еловым лесом. 
      Начало этому селению положил пришелец из Гамбурга, старый Блюхеровский гусар, некий Шмецки. Этот воин двенадцатого года, как полковой коновал и кузнец, явившись в Россию в первой половине тридцатых годов, поселился близ Меррикюля, на дорог к устью р. Наровы (Гунгербург), и поставил кузницу. Означенная кузница, хотя и прекратившая работу, и поныне существует на участке наследников Шмецки. По имени первого поселенца-кузнеца, собиравшего около себя владельцев лошадей из ближайших мест, местность стала называться Шмецко и Шмецки. Вторым поселенцем явился лесничий барона Арпсгофена. Хата его и поныне находится на правой стороне дороги, если идти из Меррикюля. А в соседстве с хатою лесника был выстроен домик владельцем мызы Германсберга, для летнего пребывания во время морских купаний одного из членов своей фамилии. Следующие поселенцы стали устраивать домики около кузнеца Шмецки; возле него земля принадлежала городу Нарве, да и сами поселенцы были обывателя упомянутого города. Но это были уже временные обыватели местечка Шмецка, дачевладельцы, приезжавшие только на лето, или отдававшие свои дачи в наём на летний сезон. С развитием дачной жизни в Меррикюле, увеличилось и значение Шмецка, как дачного уголка, который хотя я находился вдали от упомянутого дачного уголка, но зато дачи в нём были дёшевы. За нарвскими дачниками потянулись в Шмецко и петербургские обыватели. Началась постройка дач. И хотя вечная аренда земли была весьма выгодна (полкопейки за квадратную сажень в год), но петербуржцы сначала как-то мало давали цены Шмецки. В начале семидесятых годов, особенно когда в  Нарве было введено городовое положение, Шмецко стало быстро застраиваться. И ныне на двухверстном расстоянии его находится сорок один участок, с массою дач, из которых, конечно, дачи гг. Серебрякова и Паленова довольно резко выделяются по своей красивой постройке. О прежних дешёвых дачах в Шмецке ныне и помину нет. Двести и шестьсот руб. являются обыкновенными ценами на дачу; но есть дачи и по тысяче руб. за одно лето. Правда, город Нарва, два года тому назад, повысил для новых вечных арендаторов плату за квадратную сажень; однако, это повышение не превышает одной с тремя четвертями копейки.  Лес же находится под руками в весьма дешев, не дороже пятидесяти копеек за бревно, в четыре вершка толщины.
      Спекуляция в этом случае все-таки делает своё дело и, в виду наплыва дачников, любящих спокойную жизнь и морские купанья, ценность дач растет. Конечно, понижение цен на дачи возможно. Стоит только барону Арпсгофену, владельцу земли по другой стороне дороги, пролегающей около Шмецко, выстроить несколько дач или отдать в аренду землю под выстройку дач, и современная плата за дачи падет. Конечно, если бы на месте барона Арпсгофена находился другой какой-нибудь владелец, то он многое бы сделал. Швецко представляло бы тогда не поселок, а самостоятельное и независимое местечко. Барон Арпсгофен, в виду собственных интересов, как собственник дач, мог бы устроить и кургауз, с почтою в телеграфом на летнее время. Но в том-то и дело, что эстляндские помещики на каждое новое дело смотрят с предубеждением и, не желая в настоящее время получать рубли, ожидают золотого века, когда за квадратную сажень их земли будут платить аренды по червонцу в год. 
      Можем уверить барона Арпсгофена, если он так думает, что такого века он не увидит. Советуем воспользоваться тем, что есть.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СТАТЬИ:
 В жизненном отношение Шмецко не лишено удобств: оно имеет лавку с необходимыми товарами, булочную и даже сапожную мастерскую; зелень, мясо и масло доставляются дачникам ежедневно продавцами; дрова продаются на месте и очень дешево.
      В этом случае, они не обижены; их даже посещают петербургские разносчики с ягодами и мороженым. Дилижанс, идущий четыре раза в день из Меррикюля в Гунгербург, соединяет Швецко с обоими дачными уголками. Но дачник Шмецко более тянет к Меррикюлю. Дело в том, что там он получает свои письма и газеты, там ежедневно бывает музыка; кроме этого, там два раза в неделю бывают балы в кургаузе, а по воскресным и праздничным дням служба в православной и лютеранской церкви. Далее, хоть плохой английский парк Меррикюля прилегает к Шмецку, но все-таки парк. Конечно, дорога, пролегающая около Шмецко, весьма плоха, а после хорошего дождя—хоть не ходи. Понятно, что устройство означенной дороги лежит на обязанности города. Получая доход с земли, город должен и устроить хороший путь, окопав его канавами, а дачевладельцы должны поддерживать этот путь во веки вечные.
      Все это, конечно, дело времени, и если за последние шесть лет местечко Шмецко успело расцвесть, то в течении будущих шести лет оно должно окончательно обстроиться.
      В былое время в Шмецке господствовала патриархальность: почти все дачники были нарвские жители, знавшие друг друга весьма хорошо, и поэтому никто никого не мог стеснять. Вследствие этого по берегу мора купались и мужчины, и женщины, кто когда хотел. Эту свободу нравов городское управление Нарвы стеснило, определив мужчинам в женщинам для купанья известные часы дни. При этом с шести часов вечера морской берег явился открытым, и шмецким дачникам обоего пола предоставлялось право гулять и бегать по берегу и дышать морским воздухом, сидя на скамейке. 
      Но у каждого барона своя фантазия. Нашелся и в Шмецке своего рода барон, виноват, штатский генерал, тайный советник В. В. Р—н, который так любит морской воздух, что способен дышать им, когда ему вздумается. Дамы его тоже любят морской воздух. Поэтому прогулка по морскому берегу для него сделалась своего рода необходимостью.       Вздумается ему гулять утром, когда мужчины купаются, он гуляет; а так как он гуляет с дамами, то не желает, чтобы мужчины в это время купались, и с ослушниками поступает совершенно своеобразно, доказывая истину героев Островского: «моему нраву не препятствуй, что хочу, то и творю».      И вот, 27 июля, разыгралась история, финал которой, по всей вероятности, будет происходить в Ревеле. Один из петербургских священников, нанимающий дачу в Шмецке, отправился купаться. Открыв ключом будку, он разделся в ней; но когда вознамерился выходить из неё, то на берегу моря показался статский генерал г. Р—н с двумя дамами. Не желая стеснять, священник притворил дверь будки и дал возможность пройти генералу с дамами. Когда любители морского воздуха удалились, он поспешил в море. А так как берег моря в Шмецке мелкий, то ему пришлось пройти достаточное пространство по морскому дну, чтобы окунуться.     Пользуясь этим обстоятельством, г. Р—н оставил дам и поспешил к будке священника. Закрыв на замок будку, в которой находился костюм священника, он взял с собою ключ и бегом пустился бежать.     Эту шалость статского генерала видел священник, но преградить дорогу шестидесятилетнему шалуну не мог, ибо находился в море.     Он стал ему махать руками и кричать, желая доказать этим, что он всё видел; но шестидесятилетний шалун на это не обратил внимания; он только остановился н произнес: «Ваше благословение! Мне не нравится, что вы купаетесь в такое время, когда я гуляю с дамани». Проговорив означенную фразу, он, как десятилетний школяр, опасающийся за целость своих ушей, дал тягу...    Нечего и говорить, что положение священника оказалось весьма печальное: приходилось учинить взлом замка, чтобы добыть одежду из будки.     Так он и поступил.      На этом дело, как мы узнали, не кончится: хозяин дачи уже заявил местной полицейской власти о похищении ключа из будки тайным советником В. В. Р—ом, при вышеописанных обстоятельствах. Священник, как пострадавшее лицо, с своей стороны, подает жалобу за оскорбление...       А что бы было, если бы кто-нибудь этого статского генерала Р—на оставил на берегу моря в костюме Адама?      Впрочем, дачник Шмецка настолько образован и приличен, что он никогда не последует примеру петербургского шестидесятилетнего старца, который, как видно, уже выжил из ума.            Р—цев.

Очень интересны написание и склонение "Шмецке" и "Арпсгофен" в старых газетах. Вот, например: Санктпетербургкие ведомости № 259 от 04.11.1831

...во время действия в разных местах болезни холеры, многие чиновники и других сословий лица, движимые чувствами сострадания, оказали похвальные примеры человеколюбия, и именно: 
...Эстляндские помещики: капитан Гернет и барон Арпс-Говен, при начале устройства Нарвского карантина, предложили, первый из них свою мызу Малый Сольден, а второй выстроил на собственный счет летний дом о двух комнатах, стоящий более 300 руб., для помещения задерживаемых в том карантине разного звания людей.